Тема интересная и неоднозначная. Чтобы понять нынешний процесс, необходимо совершить экскурс в историю.

25 октября 1988 года ЦК КПСС принял постановление, отменившее антиалкогольную кампанию. По этому поводу перессорилось все политбюро. Один из первых, кто настоял свернуть сухой закон, был самарский выходец Воротников: он направил записку об ошибочности методов, которыми пытались отучить людей пить. Его поддержал Рыжков. Но «вдохновители» Лигачев с Соломенцевым и не думали сдаваться.

Это было страшное заседание, все завелись по-дикому. Ругались, пока хитрый Горбачев не сказал: все, пусть сами решают. И на Совете министров после фразы Рыжкова «хватит мучить народ, мы с ними поступаем, как с подлецами» решение приняли.

На следующий год удалось увеличить производство вино-водочной продукции. У Рыжкова, отвечавшего за экономику, имелись свои соображения: резко сократившийся приток «пьяных» денег привел к дефициту бюджета – за три года страна не досчиталась чистых 67 миллиардов рублей, а последствия сказывались аж до 2005 года. 

Многое вообще оказалось невосполнимым: безвозвратно сгубили четверть миллиона гектаров лучших виноградников. В войну их берегли. Особо драгоценные сорта виноградной лозы вывозили на подводных лодках, чтобы не достались немцам. А тут на Северном Кавказе порезали дорогие линии по розливу вин, разрушили уникальные дубовые емкости, где хранилось по две тысячи ведер качественного винного материала. Были потеряны династии кадров-специалистов.

Хотя верхи сами пить продолжали. Работали спеццехи объединения «Кристалл», в Москве и Крыму выпускали «Посольскую», великолепные ликеры и чудесные вина.

Госмонополия на алкоголь, введенная Сергеем Витте еще в 1896 году, приносила казне до 16% всех поступлений. Только в 1980-1984 годах продажа алкоголя дала в бюджет 70 миллиардов рублей. По плану реализация вина и водки должна была составить четверть общего товарооборота. И, несмотря на это, генсек заявил: нечего спаивать народ!

Немедленно подняли цены на алкоголь, вдвое сократили число магазинов, торгующих спиртом. Начались гонения, партийные суды над пьяницами. Любое употребление горячительного (даже на свадьбах) запрещалось. За самогоноварение давали до 7 лет. Закрывали винзаводы, в 4 раза упало производство пива.

Народ объявил «войну» – кто кого: к 1987 году число нарушителей-самогонщиков превысило 10 миллионов человек. На сахар ввели талоны. Употреблять стали парфюмерию, появилась токсикомания. Дефицит бюджета включил печатный станок, запустивший рост инфляции. Естественно, где дефицит, там организованная преступность. Оттуда пошли ОПГ, ночные таксисты, отравления контрафактом, паленая водка и наркомания.

Современной молодежи все это может показаться апокалипсисом. Но что было, то из нашей истории уже не выбросишь. Горбачевская борьба за трезвость закончилась.

Теперь алкоголь приносит в бюджет 700 миллиардов рублей – 5,15% налогов. Народ продолжает спиваться и травиться, хотя реклама алкоголя запрещена, существуют многочисленные ограничения на продажу, ужесточены наказания за пьянство за рулем.

И вот опять некоторые депутаты Госдумы тоскуют по «сухому закону». Аргументы у них есть. Тогда сократился производственный и транспортный травматизм, резко снизилась бытовая преступность, увеличилась продолжительность жизни, повысилась рождаемость.

Согласно докладу Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), на планете от алкоголя умирает около трех миллионов человек, из них три четверти – мужчины. Эксперты связывают с ним возникновение более двадцати заболеваний. Прогноз – потребление алкоголя в мире будет расти.

Впервые сухой закон ввел Николай II в 1913 году, который просуществовал ровно 10 лет. В настоящее время этот закон введен в 42 странах, а ограничения – в 85-ти.

Владимир Путин заявил о необходимости запретить производство и продажу алкоголя, спасти страну. Ему вторит Медведев: на каждого человека, включая младенцев, приходится 18 литров чистого алкоголя в год. Это более чем в два раза превышает уровень, который ВОЗ определила как опасный для жизни и здоровья человека.

Осуждают пьянство лишь 18% россиян, непьющими числятся всего 5% населения. А руководители страны всегда уповают на порядок в этой сфере. Еще в 1982 году Андропов обратился к Брежневу с вопросом о необходимости скорейшего принятия постановления по борьбе с пьянством – КГБ видело, что творится. Создали комиссию, которая выдала документ – административными мерами пьянство не искоренить.

Брежневу кто-то посоветовал – ерунда это, еще в 17 веке патриарх Никон настоял, чтобы кабатчики отпускали каждому посетителю только по одной чарке. Согласно историческому примеру, в 1972 году сократили количество злачных мест и время их работы. Ну а «наследники» Брежнева уже не церемонились. Дольше всех сопротивлялись грузины, говорили, у них крестьяне не поймут, если им запретят чачу. Но все замечания просто пропустили мимо ушей.

– Мы затеваем великое дело, люди нас поддержат, – прозвучало тогда, как приказ.

Боюсь, как бы и сейчас авторитарность не победила. Во Франции, США, где проблема алкоголизма не менее серьезная, есть высший комитет исследований и информации по алкоголизму, центр алкогольных знаний, национальный институт алкоголизма. Такие же структуры существуют в Англии, Швеции, Финляндии. Только у нас не поймут, что выбор, пить или не пить, делает сам человек.

Один умный заметил, что у нас пьют от безысходности, причиняемой властями. Поэтому, в отличие от всего мира, мы, чтобы поскорее забыться, вначале пьем, а потом закусываем. Но власть от этого не расстраивается. Еще Екатерина II сказала, что пьяным народом управлять легче…